Интервью с Татьяной Илларионовой

ЖСЙ: С чего началось твое увлечение йогой?

ТИ: Я всю жизнь чем-то занималась, интересовалась разными штуками, спортом разным, танцульками. И шестнадцать лет назад ради интереса я пришла с другом на занятия.

Я тогда занималась капоэйрой и было приятно увидеть знакомые элементы: стоечки похожие, павлины, стойка на голове тогда впечатлила. Я начала периодически ходить, а потом изучать: йог оказалось много разных. Тогда их было не так много как сейчас, когда чего только нет, одна йога с козами чего стоит. В Амстердаме сейчас модно - ты занимаешься, а по тебе прыгают маленькие козлятки. Йога с собачками уже отошла, была йога с пивом, йога с вином, сейчас - с козочками. Я вообще не понимаю что это такое, это не про йогу, это какой-то фетишизм.

ЖСЙ: Как думаешь, что руководит людьми, которые приходят на занятия с козами?

ТИ: Мне кажется, что время сейчас такое, что очень много информации и огромное количество людей просто находится в легкой шизофрении от многозадачности , частой смены информации, ее большого количества. Вдобавок телефоны. Люди становятся рассеянными и в какой-то момент случается перегруз. И собрать структурно себя во всех смыслах слова далеко не у всех получается и просто начинается какое-то сумасшествие.

Есть такая еще вещь. Когда люди очень богатые или очень искушены, они ищут того, чего еще не пробовали. От того, что все есть, сейчас многие люди живут гедонистическими формациями, гедонизм - это не плохо. Гедонизм - это хорошо, однозначно надо жить чем-то внешним. Есть внешний мир и от него можно брать, но это хорошо когда процентное соотношение шестьдесят на сорок, причем гедонистических желаний - 40, меньше половины. Конечно ты хочешь хорошо кушать, спать в тепле, но когда эти желания становятся доминирующими, тут уже начинаются искажения ума. Крайности все не очень хороши. Извращения были во все времена, просто мы не жили в те времена, чтобы это видеть. И скорости были другие.

ЖСЙ: Расскажи о своем видении современных йога-трендов

ТИ: Сейчас очень большой тренд внешней формы. На нее ведутся. Когда ты в узле каком-то классном завязался никто не будет говорить «ой, да он же такой высокий и худой, у него такие пропорции», все скажут «ух ты, я хочу так же». Никому это не интересно, все сейчас ориентируются на визуал.

ЖСЙ: Как ты относишься к тому, что сейчас развелось очень много преподавателей йоги, если судить по социальным сетям, например?

ТИ: Я считаю, что красивый блог с фотографиями никак не характеризует человека как грамотного преподавателя. Абсолютно. Потому что инстаграм показывает только одну сторону жизни и у человек формирует сам своими словами и своим контентом, а может кто-то писать ему это все, но это все не показывает жизни человека больше одной грани. Это может быть фейк абсолютный. Поэтому инстаграм - совсем не то место, где нужно искать себе йога-преподавателя. Однако исходя из инсаграма можно понять какое количество людей публичных живут с тобой рядом в городе, куда можно направиться, а там может что-то и получится.

ЖСЙ: Существуют критерии, определяющие хороший йога-преподаватель или плохой?

ТИ: Наверно они есть , но они все достаточно условны. Потому что есть преподаватели, которые не закончили ни один тичерз. Эта старая наша гвардия, наверно кто-то из них сейчас делает свои йога -тичерзы. Но скажем так, многие учились, в Индию ездили к мастерам, просто им никто не давал никакой сертификат, потому что знания обычно передаются от учителя к ученикам, без надписи «закончил тренинг, Свами Тот-то подписался». Правильно было бы смотреть на личный стаж практики преподавателя. Он имеет некую важность и часы, которые он сам провел в практике они будут определяющими в плане серьезности преподавания. В первую очередь, преподаватель должен быть практиком, мне кажется это важным аспектом. При этом совершенно точно, что есть молодые тела, в которые пришли старые души. Такая неакадемическая мудрость. Поэтому можно сказать что стаж имеет значение, но бывают исключения.

ЖСЙ: Кто такой мастер йоги?

ТИ: Однозначно если человек называет себя мастером йоги, но делает вещи, которые противоречат яме и нияме, хочется задать вопрос «почему ты себя называешь преподавателем?» Но повесить на кого-то ярлык «хороший» или «плохой» было бы неправильным, потому что мы все для кого-то хорошие, а для кого-то плохие. В свое время я общалась с каким-то количеством преподавателей, с которыми сейчас не стала бы ничего делать или сильно общаться не хочется. Почему? Потому что у меня есть опыт, что человеку нельзя доверять, при этом он преподаватель. К сожалению, все мы люди. И преподаватель йоги и учитель - это вещи, между которыми есть огромная разница. Преподаватель йоги это как тренер в некотором смысле слова, дай бог если он будет хорошо знать техники пранаямы, концентрации - это было бы хорошо. Сейчас очень часто бывает так, что можно пройти две недели фитнес-курсов и стать преподавателем йоги. Я заведую методическим отделом, беру преподавателей на работу. У меня в штате сто пятьдесят человек и еще кто-то там на подхвате. И я очень много собеседую людей, просто разговариваю с ними: где учился, как живешь, во что веришь, как относишься к религиям, но больше в этом момент я слушаю свои ощущения от человека и могу достаточно точно спрогнозировать, сколько этот человек проработает. От человека идет невербальный посыл, его можно считывать.

Мастер Йоги - это Практик с большой буквы, за которым хочется идти, потому что он впередиидущий для тебя.

ЖСЙ: Кого ты считаешь своими учителями?

ТИ: У меня есть четыре человека, которых я считаю своими учителями: Андрей Владимирович Сидерский, Андрей Витальевич Лаппа и Мария Митрофанова. А четвертый человек - это я, потому что было время когда только я сама могла служить себе маятником. У меня были травмы и рядом со мной не было никого, кто мог дать мне какие-то советы. Я тогда еще не встретила Сидерского, это было только через пять лет, и весь этот период я жила с собой и этими ощущениями, пытаясь подружиться со своим организмом. Потому что нам плыть с ним в одной лодке и грести в разные стороны - не вариант. Личный опыт пришел.

Помимо активной практики, в моей жизни присутствуют моменты концентрации, глубокой медитации, в рамках буддисткой традиции. Мне очень нравится как они работают с умом, с омрачениями сознания, раскладывают, потому что в практике йоги мне всегда было не до конца понятно. Вот у меня есть этот внутренний диалог, я могу очень много выполнить асан и от этого будет отупение от усталости и тишина, но если я не могу сейчас достичь тишины за счёт усталости, как же быть?

Работа на внешнем уровне - это как мандала в пространстве, но неужели это только внешняя мандала?

Есть буддисткие практики , которые я делаю по утрам и вечерам, это не касается хатха-йоги. И для этого ничего не нужно, можно даже на кровати делать - просто садишься и сидишь.

ЖСЙ: Как у тебя хватает сил совмещать личную практику и активную преподавательскую деятельность?

ТИ: Время - это самое важное, что у нас есть и его важно правильно распределять. Когда становишься преподавателем, в некотором смысле твое время ограничено. Есть еще такой момент. Ты начинаешь практиковать и понимаешь, что тебя начинает подташнивать от асан. Ты их делаешь часто, с людьми. Но асаны - это только внешняя форма и практика йоги она не в асанах и не в формах, абсолютно. Если бы мы могли поделать асаны и от этого просветлели, мы бы давно просветленными ходили. Есть огромное количество людей, которые не делают эти асаны.

И потом я же сама решаю какой у меня будет график и это вопрос выбора и личной мотивации. Если ты не преподаватель йоги, ты все равно чем-то занимаешься и тебе еще приходится решать вопрос где найти время на какие-то дела, а потом только - саморазвитие. Нужно еще для этого собирать ресурс, работа тоже кушает какое-то время.

ЖСЙ: Речь не про время, а про силы. Откуда ты берешь стимул?

ТИ: Даже самым лучшим делом ты пресыщаешься и это нормально. Но твоя практика может состоять из медитации и трех форм (трёх асан). Если энергетический запас проседает, то можно делать определенные практики, чтобы его пополнить. Можно составить программу, чтобы собрать энергию. Если понимаешь, что слишком много тратишься, то надо тратиться меньше. Меньше вести классы, например. Можно вести классы голосом, можно работать только индивидуально. На группу ресурса уходит в разы больше.

ЖСЙ: Как ты думаешь йога может помочь современному человеку ориентироваться в информационном потоке и быстрее адаптироваться к переменам?

ТИ: Время покажет. Медитации точно хорошо работают. Опять же вопрос что мы подразумеваем под словом йога.

ЖСЙ: Чем тебя привлекла йога 23?

ТИ: Отсутствием эзотерики. Хотя я могу сказать, что пришла на класс Сидерского в тюрбане. Я тогда практиковала кундалини-йогу уже на протяжении пяти лет. И в этом тюрбане делала стойки на голове, это было конечно забавно. То что мне понравилось, эта сухая выжимка без этой всей лишней шизотерики. Мне казалось, что все эти люди немного безумны. Несмотря на специфичность практики кундалини (той ньюэйджевой темы, которую так громко назвали), в ней мне нравился эффект. Но у меня возник в какой-то момент вопрос, кудалини-йога -йога ли это. Когда мне нравилось больше с текстами работать, изучать что такое кундалини-йога, что такое сикхизм. Там была везде какая-то подмена понятий и я начала задавать вопросы. И тогда пришла йога 23. И простота алгоритма, потому что я - технарь, Андрей - технарь, мне очень хорошо зашла. Структура, Мастер в обычных спортивных штанах, потом переоделся, надел джинсы тихо ушел. И это был просто молчаливый человек, рядом с которым хорошо тоже помолчать.

Я начала работать в этом направлении, а практика сильная и сразу пошли изменения. Я начала чувствовать состояние тишины ума по итогам практики. и я туда занырнула. Я тогда еще боксировала и Андрей мне сказал: «Если эта практика тебя затянет, она станет твоей основой». Так и получилось, это пришло как-то естественно.

ЖСЙ: Расскажи про свое увлечение буддизмом, у тебя есть учитель в рамках этой традиции?

Мне приятнее в этом плане общаться с Андреем Витальевичем Лаппой, потому что он уже шестнадцать лет в этой традиции и имеет сан ламы. Наставника у меня нет. Западному человеку с тибетцами и непальцами непросто. У нас есть настоятель монастыря, учеником которого является Лаппа. С ним очень забавно говорить, он просто смеется и говорит:Dont worry, be good, do good». Вот все наставления. А ты думаешь как. В этом плане они все в детстве в хорошем искреннем смысле этого слова. В этом плане можно только самостоятельно бороться со своими демонами. Наверно, если бы я хотела, я бы нашла себе наставника, но такой потребности нет: я читаю книги, езжу на мероприятия. Я видела какое-то количество буддистких мастеров, можно сказать, что все они мои учителя. Но наставления мне давал учитель Лаппы, настоятель монастыря. Я сама как всегда. Ритуальную часть я делаю, потому что она даёт мне силу. В ней нет магии, но она дает возможность вспоминать состояния, которые мне давало постоянное выполнение практик.

ЖСЙ: Что ты думаешь об индийской йоге?

ТИ: Я пятнадцать лет назад в первый раз съездила первый раз в ГОА, потом уже поездила по близлежащим штатам и по буддисткой части Индии. Я понимаю, то что в текстах писалось, было сделано совсем не теми ребятами, которые сейчас в Индии живут. Ни хочется никого оскорблять, но кажется, что это просто какие-то цыгане. Я иду по базару и мне хотят за десять рупий поковыряться в ушах и носу. И эти люди написали Веды? Ну вы серьезно? Нет, конечно. Какие там были шикарные архитектурные постройки, кажется что они нерукотворные. А потом как будто раз и неожиданно пошла деградация. Это все покрыто некой тайной. Я помню в Хампи мы были с одним сильным проводником, который потрясающее все описывал, будто картинка того как было все оживало.

ЖСЙ: Должны ли быть различия в подходе к женской и мужской практике?

ТИ: Если мы говорим о практике йога для йоги, то практика одна. А для для тех, кто использует йогу для жизни и достигает с ее помощью определенных целей, например оздоровление, она должна отличаться. Женский организм сильно отличается от мужского и это надо учитывать. Исходя из практики можно изменить регуляторные функции, в том числе гормональный фон. У женщины может не быть месячных от практики, а вернуть их будет гораздо сложнее, чем потерять, но это уже йогатерапия. Я веду женские классы, они не такие, как мужcкие, не даю стойки на руках, много образов. Функция асан - достижение определенного состояния и мы можем использовать разный набор асан. Для йоги в городе практика должна быть разной. Мужчине сказал - смотри на горизонт, он сел и смотрит. У него не возникает вопросов куда смотреть, как долго это делать, а что еще в этот момент делать. У женщины все эти вопросы появятся и еще пятьдесят три других. И я придумываю разные приемы чтобы расслабить женский ум.

ЖСЙ: Как адаптировать свою практику к жизни в мегаполисе?

ТИ: Это зависит от города. Даже между Питером и Москвой большая разница. В Питере народ более флегматичный. Там людям нужно много релаксации потому что мало солнца. Медитации, концентрации, как-то чередуя немного с упражнениями. Чтобы как-то радовать людей. В Москве людям приходится либо сразу давать релаксационные практики, потому что все ходят очень напряженные. Либо другой вариант - мощная силовая практика и потом хорошее расслабление. Полумеры тут не работают. Организм так напрягается в течении дня, что иначе его не расслабить: либо через релакс, либо через гипер-тонус. В южных городах люди более свободными себя чувствуют, у них есть натуральный антидепрессант в виде моря, неба и фруктов.

У нас есть биоритмы и ими нельзя пренебрегать. Люди живут на севере вообще с ума сходят от постоянной нехватки света. Подбор практики должен быть индивидуальным. Тем кто не живет в супер-солнечных и зеленых городах и мало природы, нужно больше релаксации, это однозначно.

ЖСЙ: У тебя не возникает желания переехать из Москвы?

ТИ: Возникало и возникает. Я много думаю о том, как перебраться. Мне больше всего нравится Тайланд, единственная беда - невозможно стать гражданином Тайланда, не став очень важным человеком для этой страны. Построить храм, кого-то спасти , плюс ещё язык обязательно выучить и еще и гимн спеть на тайском. Язык я их выучить попробую, хочется понимать. У меня есть ощущение, что я больше не могу жить в Москве, приезжаешь и будто удавку на шею навесили. Там возникает очень странное состояние, становится жутко. Хочется быть больше на природе, но до ближайшего лесопарка мне добираться час. Получается три часа минимум уходит на прогулку, поэтому я гуляю редко.

ЖСЙ:Как йога повлияла на твою жизнь?

ТИ: Она вошла в мою жизнь и однозначно она меня сформировала, потому что я вместе с ней росла. Однозначно, что без нее я бы жила другой жизнью, Может быть это не практика, а возраст, я стала спокойнее. Я питта- конституция и всегда рубила, если мне что-то не нравится, сейчас я реагирую тише.

ЖСЙ: Пожелай что-нибудь подписчикам нашего блога, людям, увлеченным йогой.

ТИ: Мне бы хотелось чтобы люди немножко больше углубились в вопрос что такое йога и чем она не является. Йога - это не сахар и не шоколад, это не вкусняшка, которая всех сделает счастливыми. Это путь, местами аскетичный, местами жестокий, где-то бескомпромиссный и нужно основательно разобраться с этим инструментом, для каких целей он нужен, прежде чем начать заниматься.

Хочется сказать также, что нужно принять и свою светлую и свою темную сторону, йога - это работа с реальностью, надо принять для начала то, что есть. Ну и практический совет - прежде чем идти на йогу, почитайте о первой и второй ступенях восьмеричного пути, разберитесь что такое яма и нияма, и подумать почему они стоят как первые ступени. Если их забыть, то потом придется с очень большим демоном договариваться.